Согласно официальному аккаунту команды адвоката Сяо Сацза в WeChat, недавно стало известно о совместном расследовании настоятеля храма Шаолинь Ши Юнсина несколькими ведомствами, о чем, вероятно, многие уже слышали. Удивительно, что в этом деле, похоже, замешаны отмывание денег Биткойна и наличие ригов для майнинга в храме, что является операцией в мире криптовалют. Этот случай не только раскрывает личные коррупционные схемы, но и ставит на повестку дня регуляторные слепые зоны, возникающие на стыке религиозных мест и криптоактивов. В этой статье мы с юридической точки зрения глубже проанализируем ловушки соответствия криптоактивов, возникающие в результате столкновения буддийского мира и капитала, чтобы помочь нашим друзьям понять юридические границы взаимодействия религиозных мест с виртуальными активами.
I. География мира криптовалют империи Шаолиня: от «Генерального директора буддийской секты» до отмывания денег Биткойна
27 июля официальный отчет Шаолиньского храма сразу же вызвал бурю обсуждений из-за уголовных обвинений в «присвоении и захвате активов храма» в адрес Ши Юнсина. По мере углубления расследования был раскрыт еще один шокирующий факт: этот настоятель, известный как «CEO буддизма», умудрился разработать схему трансакций с использованием криптоактивов в международных финансовых потоках.
С учетом множества факторов, действия команды Ши Юнсина в мире криптовалют являются典型ным отмыванием денег. С 2016 по 2024 годы "Специальный международный счет для распространения учения" Шаолиньского монастыря ежемесячно переводил почти миллион на одну заграничную компанию на Британских Виргинских островах, в итоге составив в общей сложности 1,3 миллиарда юаней. Эти деньги, после отмывки в подпольных обменниках Гонконга, частично были обменены на Биткойн и в конечном итоге оказались в зарубежной недвижимости в Лондоне и Нью-Йорке. Говорят, что следователи нашли в его квартире флешку, на которой хранились ключи от 18 аккаунтов Ethereum, активы которых превышают 100 миллионов долларов; а одна цепочка с записями мнемонической фразы стала ключом к перемещению "цифрового кошелька". Такой способ хранения денег действительно достаточно скрытный.
С точки зрения бизнес-структуры, действия Ши Юнсина в мире криптовалют тесно связаны с созданной им «Империей IP Шаолиня». К 2023 году Шаолинь уже зарегистрировала почти 800 товарных знаков, охватывающих 45 категорий, от удобной пищи до ювелирных изделий, что принесло более 100 миллионов юаней только от лицензионных сборов за товарные знаки в год. Когда традиционная бизнес-структура сталкивается с瓶颈, криптовалюты, обладающие анонимностью и удобством для международных транзакций, естественно становятся идеальным инструментом для перемещения активов. Но этот «двухсторонний меч» в конечном итоге все же привел его к противостоянию с законом.
Два, три основных преступления, в которые может быть вовлечен Ши Юнсинь: юридические красные линии криптоактивов
В данном деле криптоактивы являются не просто инструментом платежа, но и ключевым элементом в процессе присвоения средств, транснациональных переводов и сокрытия активов. В соответствии с китайским законодательством его действия могут нарушать три статьи уголовного кодекса, каждая из которых непосредственно связана с характеристиками виртуальных валют.
Отмывание денег (статья 191 Уголовного кодекса): Судя по обстоятельствам расследования, 80 миллионов юаней государственных субсидий, замаскированных под «строительство базы распространения учения в Юго-Восточной Азии», были переведены на счет в Сингапуре и менее чем за 72 часа обменяны на Биткойн, а затем через даркнет снова вернулись под предлогом «платежа за закупку руды». Операция «конвертация юаней в Криптоактивы, затем использование фиктивного бизнеса для сокрытия реального назначения» полностью соответствует составу преступления отмывания денег, заключающегося в «маскировке и сокрытии источников и характеристик доходов от наркопреступлений, коррупции и взяточничества». Кроме того, стоит отметить использование смешивателя (CoinJoin). Команда Ши Юнсина использует этот инструмент для смешивания нескольких транзакций, разрывая цепочку отслеживания, что затрудняет определение источника денег. Этот инструмент сам по себе не является незаконным, но если он используется для сокрытия преступных доходов, он становится «соучастником» отмывания денег. В соответствии с «Уведомлением о дальнейших мерах по предотвращению и устранению рисков, связанных с спекуляциями на виртуальных валютных сделках» (Уведомление 9.24), связанные с виртуальными валютами операции считаются незаконной финансовой деятельностью, и предоставление услуг по обмену и торговле может быть нарушением закона.
Преступление присвоения служебного имущества (статья 271 Уголовного кодекса): Шаолиньский храм, являясь местом религиозной деятельности, его имущество согласно статье 52 Закона о религиозных делах является общественным имуществом или общим имуществом верующих. Однако Ши Юнсинь, контролируя Управляющую компанию нематериальных активов Шаолинь в Хэнани, обменял средства храма на Биткойн и перевел их на личный кошелек. Сумма, вовлеченная в дело, значительно превышает стандарт "особо крупного размера", и он может столкнуться с наказанием в виде лишения свободы на срок более десяти лет, а также пожизненным лишением свободы.
Уклонение от валютного контроля (статья 190 Уголовного кодекса): Ши Юнсин также через офшорные компании обменивал средства на криптоактивы, тем самым обходя валютный контроль и выводя средства за границу, в сумме на несколько миллиардов юаней. Следует знать, что физическое лицо может обменивать максимум 50 тысяч долларов США в год. Его операция по частичному переводу средств за границу в стиле "перемещения муравьев", даже прикрытая под видом религиозного обмена, не может скрыть своего незаконного характера.
Три. Проблема регулирования: когда деньги от жертвоприношений встречаются с Биткойном
Дело Сы Юнсина выявило не только личную коррупцию, но и слепые зоны регулирования, возникающие на стыке религиозных мест и криптоактивов. Формирование такой ситуации отражает несколько глубоких проблем:
Вера в то, что деньги из пожертвований трудно контролировать: Согласно «Закону о религиозных делах», имущество мест религиозной деятельности принадлежит этим местам или соответствующим религиозным организациям. Однако на практике деньги, собранные в ящиках для пожертвований и электронные пожертвования через QR-коды, могут стать личными средствами настоятеля. Ши Юнсин создал приложение «Shaolin Cloud», которое позволяет верующим переводить пожертвования напрямую в USDT, за год было переведено более 200 миллионов, но не осталось официальных финансовых записей. Эти «цифровые пожертвования» обходят традиционные аудиты, и даже налоговым органам трудно отследить их направление.
Блокчейн как бухгалтерская книга преступлений: Неизменяемая природа блокчейна изначально была техническим преимуществом, но теперь она стала бухгалтерской книгой для записи преступлений. Следователи смогли восстановить полный путь движения средств от Шаолиня к зарубежной недвижимости, проанализировав данные на блокчейне 18 кошельков Ethereum. Однако такие методы, как микширование и сделки в даркнете, по-прежнему требуют значительных судебных ресурсов для отслеживания средств, что подчеркивает реальную проблему того, что технологии опережают регулирование.
Религиозные вывески превращаются в щит от налогов: религиозные места должны быть далеки от запаха меди, но их используют как инструмент для зарабатывания денег. В Китае реализуется религиозная политика «защиты легального и предотвращения нелегального», и когда религиозные мероприятия связываются с коммерческой деятельностью, как определить границы соответствия становится проблемой. Команда Ши Юнсина маскирует риги для майнинга под «оборудование религиозной культуры» для импорта, используя налоговые льготы для импорта религиозных товаров, и такая игра на грани закона показывает недостаток межведомственного сотрудничества в регулировании.
Однако, религиозные беспорядки не являются чем-то новым. Скандал с черным капиталом Японской «Секты единства», случай с «Гольф-леди» в Таиланде, где монахи присваивали миллионы тайских бат и другие подобные инциденты напоминают нам: когда вера запятнана запахом меди, священные места могут стать вне закона. А дело Ши Юнсина еще больше подчеркивает необходимость регулирования криптоактивов в религиозной сфере. Как показано в отмене戒牒 Ши Юнсина Китайской буддийской ассоциацией, религиозные места должны строго соблюдать заповеди и уважать закон; конечно же, это предупреждение также относится и к сфере виртуальных валют.
Четыре. На примере дела: юридические красные линии соответствия криптоактивов
Дело Си Юнсина прозвучало как тревожный звонок для всех, кто вовлечен или хочет вовлечься в криптоактивы. Независимо от того, являются ли они религиозными учреждениями или обычными инвесторами, все должны помнить, что нельзя пересекать правовые границы:
Не используйте криптовалюту для перемещения незаконных средств: Независимо от того, являются ли это украденными средствами от служебного преступления или деньгами, уклоняющимися от валютного контроля, международные переводы через криптоактивы могут составлять преступление отмывания денег. Технологии отслеживания на блокчейне, используемые регулирующими органами, постоянно совершенствуются, и даже если вы воспользуетесь миксером, это не означает, что вас невозможно отследить, не стоит надеяться на удачу.
Майнинг виртуальных валют по-прежнему находится в зоне регулирования: общий подход Китая к майнингу виртуальных валют по-прежнему заключается в решительной борьбе. Операции с ригами для майнинга, скрытыми в монастыре Шаолинь, нарушают уведомление девяти ведомств, включая Национальную комиссию по развитию и реформам, "О борьбе с活动 по майнингу виртуальных валют", и соответствующее оборудование будет конфисковано в соответствии с законом.
Оффшорные структуры не могут стать убежищем для преступников: такие, как Ши Йонгсин, полагаются на компании BVI, швейцарские банки и криптовалютные биржи для создания финансовых каналов, и теперь они стали основными объектами международного сотрудничества по борьбе с отмыванием денег. В июне 2025 года на пленарном заседании FATF были изменены рекомендации стандарта 16 (в отношении виртуальных активов называется «правило о путешествиях»), новые правила сделали информацию о платежных сообщениях более унифицированной, идентификация сторон, осуществляющих платежи, стала более ясной, а возможности для оффшорного уклонения от налогов становятся все меньше.
NFT и подобные формы остаются под юридическим контролем: команда Ши Юнсинь когда-то хотела выпустить «Цифровые четки NFT», пытаясь токенизировать религиозный IP, но в соответствии с китайскими правилами, NFT не могут быть использованы как инструменты финансирования, и сделки должны соответствовать принципам «физического якоря и стабильности ценности». Любые незаконные сборы средств и Отмывание денег под видом NFT будут подвержены юридической ответственности.
Заключение:
Особенность дела Ши Юнсиня заключается в том, что оно объединяет «в信仰» и «код», два, казалось бы, не связанные между собой понятия. Мы видим не только падение личности, но и потерю традиционной организации на фоне технологической волны. Криптоактивы сами по себе не являются чем-то ужасным, но их анонимность и международный характер требуют более строгих рамок соответствия. Для религиозных мест важно вернуться к «чистосердечности», избегая капиталистических игр, чтобы восстановить доверие; для всех участников рынка, погружаясь в новую технологическую волну, необходимо помнить: какой бы ни была сила кода, он не может пересекать красные линии закона. Как говорил Дамо, медитируя девять лет, чтобы понять: «Ясное сердце видит природу, и прямо указывает на человеческое сердце». В лабиринте виртуальных валют только соблюдая законы и моральные принципы, можно продвигаться вперед устойчиво и успешно. В конечном итоге, независимо от того, в мире криптовалют или в реальности, соответствие всегда является самым надежным амулетом.
На этой странице может содержаться сторонний контент, который предоставляется исключительно в информационных целях (не в качестве заявлений/гарантий) и не должен рассматриваться как поддержка взглядов компании Gate или как финансовый или профессиональный совет. Подробности смотрите в разделе «Отказ от ответственности» .
Ши Юнсинь — скрытый про мира криптовалют? Аббат Шаолиня в Китае замешан в Отмывании денег с Биткойном
Согласно официальному аккаунту команды адвоката Сяо Сацза в WeChat, недавно стало известно о совместном расследовании настоятеля храма Шаолинь Ши Юнсина несколькими ведомствами, о чем, вероятно, многие уже слышали. Удивительно, что в этом деле, похоже, замешаны отмывание денег Биткойна и наличие ригов для майнинга в храме, что является операцией в мире криптовалют. Этот случай не только раскрывает личные коррупционные схемы, но и ставит на повестку дня регуляторные слепые зоны, возникающие на стыке религиозных мест и криптоактивов. В этой статье мы с юридической точки зрения глубже проанализируем ловушки соответствия криптоактивов, возникающие в результате столкновения буддийского мира и капитала, чтобы помочь нашим друзьям понять юридические границы взаимодействия религиозных мест с виртуальными активами.
I. География мира криптовалют империи Шаолиня: от «Генерального директора буддийской секты» до отмывания денег Биткойна
27 июля официальный отчет Шаолиньского храма сразу же вызвал бурю обсуждений из-за уголовных обвинений в «присвоении и захвате активов храма» в адрес Ши Юнсина. По мере углубления расследования был раскрыт еще один шокирующий факт: этот настоятель, известный как «CEO буддизма», умудрился разработать схему трансакций с использованием криптоактивов в международных финансовых потоках.
С учетом множества факторов, действия команды Ши Юнсина в мире криптовалют являются典型ным отмыванием денег. С 2016 по 2024 годы "Специальный международный счет для распространения учения" Шаолиньского монастыря ежемесячно переводил почти миллион на одну заграничную компанию на Британских Виргинских островах, в итоге составив в общей сложности 1,3 миллиарда юаней. Эти деньги, после отмывки в подпольных обменниках Гонконга, частично были обменены на Биткойн и в конечном итоге оказались в зарубежной недвижимости в Лондоне и Нью-Йорке. Говорят, что следователи нашли в его квартире флешку, на которой хранились ключи от 18 аккаунтов Ethereum, активы которых превышают 100 миллионов долларов; а одна цепочка с записями мнемонической фразы стала ключом к перемещению "цифрового кошелька". Такой способ хранения денег действительно достаточно скрытный.
С точки зрения бизнес-структуры, действия Ши Юнсина в мире криптовалют тесно связаны с созданной им «Империей IP Шаолиня». К 2023 году Шаолинь уже зарегистрировала почти 800 товарных знаков, охватывающих 45 категорий, от удобной пищи до ювелирных изделий, что принесло более 100 миллионов юаней только от лицензионных сборов за товарные знаки в год. Когда традиционная бизнес-структура сталкивается с瓶颈, криптовалюты, обладающие анонимностью и удобством для международных транзакций, естественно становятся идеальным инструментом для перемещения активов. Но этот «двухсторонний меч» в конечном итоге все же привел его к противостоянию с законом.
Два, три основных преступления, в которые может быть вовлечен Ши Юнсинь: юридические красные линии криптоактивов
В данном деле криптоактивы являются не просто инструментом платежа, но и ключевым элементом в процессе присвоения средств, транснациональных переводов и сокрытия активов. В соответствии с китайским законодательством его действия могут нарушать три статьи уголовного кодекса, каждая из которых непосредственно связана с характеристиками виртуальных валют.
Отмывание денег (статья 191 Уголовного кодекса): Судя по обстоятельствам расследования, 80 миллионов юаней государственных субсидий, замаскированных под «строительство базы распространения учения в Юго-Восточной Азии», были переведены на счет в Сингапуре и менее чем за 72 часа обменяны на Биткойн, а затем через даркнет снова вернулись под предлогом «платежа за закупку руды». Операция «конвертация юаней в Криптоактивы, затем использование фиктивного бизнеса для сокрытия реального назначения» полностью соответствует составу преступления отмывания денег, заключающегося в «маскировке и сокрытии источников и характеристик доходов от наркопреступлений, коррупции и взяточничества». Кроме того, стоит отметить использование смешивателя (CoinJoin). Команда Ши Юнсина использует этот инструмент для смешивания нескольких транзакций, разрывая цепочку отслеживания, что затрудняет определение источника денег. Этот инструмент сам по себе не является незаконным, но если он используется для сокрытия преступных доходов, он становится «соучастником» отмывания денег. В соответствии с «Уведомлением о дальнейших мерах по предотвращению и устранению рисков, связанных с спекуляциями на виртуальных валютных сделках» (Уведомление 9.24), связанные с виртуальными валютами операции считаются незаконной финансовой деятельностью, и предоставление услуг по обмену и торговле может быть нарушением закона.
Преступление присвоения служебного имущества (статья 271 Уголовного кодекса): Шаолиньский храм, являясь местом религиозной деятельности, его имущество согласно статье 52 Закона о религиозных делах является общественным имуществом или общим имуществом верующих. Однако Ши Юнсинь, контролируя Управляющую компанию нематериальных активов Шаолинь в Хэнани, обменял средства храма на Биткойн и перевел их на личный кошелек. Сумма, вовлеченная в дело, значительно превышает стандарт "особо крупного размера", и он может столкнуться с наказанием в виде лишения свободы на срок более десяти лет, а также пожизненным лишением свободы.
Уклонение от валютного контроля (статья 190 Уголовного кодекса): Ши Юнсин также через офшорные компании обменивал средства на криптоактивы, тем самым обходя валютный контроль и выводя средства за границу, в сумме на несколько миллиардов юаней. Следует знать, что физическое лицо может обменивать максимум 50 тысяч долларов США в год. Его операция по частичному переводу средств за границу в стиле "перемещения муравьев", даже прикрытая под видом религиозного обмена, не может скрыть своего незаконного характера.
Три. Проблема регулирования: когда деньги от жертвоприношений встречаются с Биткойном
Дело Сы Юнсина выявило не только личную коррупцию, но и слепые зоны регулирования, возникающие на стыке религиозных мест и криптоактивов. Формирование такой ситуации отражает несколько глубоких проблем:
Вера в то, что деньги из пожертвований трудно контролировать: Согласно «Закону о религиозных делах», имущество мест религиозной деятельности принадлежит этим местам или соответствующим религиозным организациям. Однако на практике деньги, собранные в ящиках для пожертвований и электронные пожертвования через QR-коды, могут стать личными средствами настоятеля. Ши Юнсин создал приложение «Shaolin Cloud», которое позволяет верующим переводить пожертвования напрямую в USDT, за год было переведено более 200 миллионов, но не осталось официальных финансовых записей. Эти «цифровые пожертвования» обходят традиционные аудиты, и даже налоговым органам трудно отследить их направление.
Блокчейн как бухгалтерская книга преступлений: Неизменяемая природа блокчейна изначально была техническим преимуществом, но теперь она стала бухгалтерской книгой для записи преступлений. Следователи смогли восстановить полный путь движения средств от Шаолиня к зарубежной недвижимости, проанализировав данные на блокчейне 18 кошельков Ethereum. Однако такие методы, как микширование и сделки в даркнете, по-прежнему требуют значительных судебных ресурсов для отслеживания средств, что подчеркивает реальную проблему того, что технологии опережают регулирование.
Религиозные вывески превращаются в щит от налогов: религиозные места должны быть далеки от запаха меди, но их используют как инструмент для зарабатывания денег. В Китае реализуется религиозная политика «защиты легального и предотвращения нелегального», и когда религиозные мероприятия связываются с коммерческой деятельностью, как определить границы соответствия становится проблемой. Команда Ши Юнсина маскирует риги для майнинга под «оборудование религиозной культуры» для импорта, используя налоговые льготы для импорта религиозных товаров, и такая игра на грани закона показывает недостаток межведомственного сотрудничества в регулировании.
Однако, религиозные беспорядки не являются чем-то новым. Скандал с черным капиталом Японской «Секты единства», случай с «Гольф-леди» в Таиланде, где монахи присваивали миллионы тайских бат и другие подобные инциденты напоминают нам: когда вера запятнана запахом меди, священные места могут стать вне закона. А дело Ши Юнсина еще больше подчеркивает необходимость регулирования криптоактивов в религиозной сфере. Как показано в отмене戒牒 Ши Юнсина Китайской буддийской ассоциацией, религиозные места должны строго соблюдать заповеди и уважать закон; конечно же, это предупреждение также относится и к сфере виртуальных валют.
Четыре. На примере дела: юридические красные линии соответствия криптоактивов
Дело Си Юнсина прозвучало как тревожный звонок для всех, кто вовлечен или хочет вовлечься в криптоактивы. Независимо от того, являются ли они религиозными учреждениями или обычными инвесторами, все должны помнить, что нельзя пересекать правовые границы:
Не используйте криптовалюту для перемещения незаконных средств: Независимо от того, являются ли это украденными средствами от служебного преступления или деньгами, уклоняющимися от валютного контроля, международные переводы через криптоактивы могут составлять преступление отмывания денег. Технологии отслеживания на блокчейне, используемые регулирующими органами, постоянно совершенствуются, и даже если вы воспользуетесь миксером, это не означает, что вас невозможно отследить, не стоит надеяться на удачу.
Майнинг виртуальных валют по-прежнему находится в зоне регулирования: общий подход Китая к майнингу виртуальных валют по-прежнему заключается в решительной борьбе. Операции с ригами для майнинга, скрытыми в монастыре Шаолинь, нарушают уведомление девяти ведомств, включая Национальную комиссию по развитию и реформам, "О борьбе с活动 по майнингу виртуальных валют", и соответствующее оборудование будет конфисковано в соответствии с законом.
Оффшорные структуры не могут стать убежищем для преступников: такие, как Ши Йонгсин, полагаются на компании BVI, швейцарские банки и криптовалютные биржи для создания финансовых каналов, и теперь они стали основными объектами международного сотрудничества по борьбе с отмыванием денег. В июне 2025 года на пленарном заседании FATF были изменены рекомендации стандарта 16 (в отношении виртуальных активов называется «правило о путешествиях»), новые правила сделали информацию о платежных сообщениях более унифицированной, идентификация сторон, осуществляющих платежи, стала более ясной, а возможности для оффшорного уклонения от налогов становятся все меньше.
NFT и подобные формы остаются под юридическим контролем: команда Ши Юнсинь когда-то хотела выпустить «Цифровые четки NFT», пытаясь токенизировать религиозный IP, но в соответствии с китайскими правилами, NFT не могут быть использованы как инструменты финансирования, и сделки должны соответствовать принципам «физического якоря и стабильности ценности». Любые незаконные сборы средств и Отмывание денег под видом NFT будут подвержены юридической ответственности.
Заключение:
Особенность дела Ши Юнсиня заключается в том, что оно объединяет «в信仰» и «код», два, казалось бы, не связанные между собой понятия. Мы видим не только падение личности, но и потерю традиционной организации на фоне технологической волны. Криптоактивы сами по себе не являются чем-то ужасным, но их анонимность и международный характер требуют более строгих рамок соответствия. Для религиозных мест важно вернуться к «чистосердечности», избегая капиталистических игр, чтобы восстановить доверие; для всех участников рынка, погружаясь в новую технологическую волну, необходимо помнить: какой бы ни была сила кода, он не может пересекать красные линии закона. Как говорил Дамо, медитируя девять лет, чтобы понять: «Ясное сердце видит природу, и прямо указывает на человеческое сердце». В лабиринте виртуальных валют только соблюдая законы и моральные принципы, можно продвигаться вперед устойчиво и успешно. В конечном итоге, независимо от того, в мире криптовалют или в реальности, соответствие всегда является самым надежным амулетом.